Российские граждане гибли в прошлом и гибнут сегодня каждый день за свою страну, за государство, за Родину. Но что скрывается за этими словами? Одно ли это и то же, или разное? Давайте попробуем разобраться.
Мы не будем проводить научные семантические или этимологические исследования данных терминов. Просто констатируем тот факт, что все эти три слова обозначают одно и тоже, но имеют разные оттенки и стороны смысла. Суть этих терминов — некое единство территории, людей, языка, истории и культуры, характера и образа мыслей.
Родина — это всё то, что дало нам рождение и воспитание.
Страна — это то, что нас окружает, то, что для нас значит среду обитания.
Государство же — это наш уклад, наша национальная идея, наша история и культура.
Понятно, что речь идет практически об одном и том же, только немного разные аспекты. Родина — аспект эмоциональный, отношение личное, персональное. Страна — аспект более духовный, более социальный, указывающий на связь между человеком и другими людьми. Государство же — аспект более сознательный, идеологический, который говорит об общности людей, их объединенности под каким-то знаменем, идеей, общей целью.
Вспомним, за что наши отцы и деды гибли в Великую Отечественную? За Родину, за свою страну, за советское государство (советский строй), или что тоже самое было для многих — за Сталина. Всё те же три ипостаси. Но если мы посмотрим на век раньше — русские воины шли в бой с девизом: «За веру, царя и Отечество». Это те же самые три ипостаси — эмоциональная, духовная и идеологическая.
Только такое единство дает «мощь» государству.
Как бы мы ни воспринимали государство, никто не может сказать, что люди гибли ради аппарата власти или аппарата принуждения. Ни у кого нет желания отдавать свою жизнь за бюрократов и чиновников. Они даже симпатию ни у кого не вызывают, в том числе и друг друга.
Но что такое государство сегодня??? За что гибнет сейчас молодежь в Чечне? За Путина? За рыночные отношения? В отличие от ваххабитов, русские парни не могут указать ни идеологическую, ни духовную, ни даже эмоциональную причину для этой войны. И не их в том вина.
П.Б.Струве (см. П.Б.Струве, «Отрывки о государстве»), вслед за Бердяевым (см. Н.Бердяев, «Философия неравенства», Письмо третье, О государстве) говорит о самостоятельной ценности государства, качественно отличной от личностных ценностей. Что цель любого государства есть усиление его мощи. Причем, зачастую, попирая жизни и личностные ценности своих граждан. «…Мистичность государства и заключается в том, что власть государства над «людьми» обнаруживается в их подчинении далекой, чуждой, отвлеченной для огромного большинства идее внешней государственной мощи». Что это за самостоятельная, высшая ценность? Что такое мощь государства? Ради какой такой мощи мы попираем свои собственные жизни, отказываемся от собственных прав и свобод, данных нам от Бога, на алтарь какого служения мы всё это приносим?
Струве так отвечает на этот вопрос: «Личность, особость государства проявляется в отношениях его к другим государствам. Поэтому могущество государства есть его мощь вовне». То есть, личность отказывается и чем-то жертвует ради мистики, ради того, чтобы некая абстрактная личность могла помериться с такой же абстрактной личностью своей «мощью»!
Есть люди, которые нормально воспримут такое утверждение, но абсолютное большинство людей мыслят прагматически, и такое рассуждение их абсолютно не порадует.
Все идеи Струве, Бердяева и его современных последователей сводятся к одному единственному рассуждению: «Государство иррационально, находится над пониманием, оно мистично, и нечего тут больше рассуждать». Это тяжело понять нормальному человеку сегодня, но и в бурные годы начала XX века такие рассуждения тоже воспринимались довольно тяжело. Немудрено, что Струве произносил эти речи лишь перед всевозможными женскими обществами, которым мистические и иррациональные объяснения вполне подходили.
П.Б.Струве нельзя назвать человеком неразумным. Но он вынужден был идти на такие рассуждения, если основывал свою работу на том, что «жизнь государства состоит, в первую очередь, во властвовании одних людей над другими». Только такое рассуждение и мог привести он после бездарно проигранной этим самым властвующим безыдейным государством русско-японской войны.
Собственно говоря, это «мощное» государство вскоре было сметено другим, нищим и непризнанным никем, но полным идей и энергии советским государством. И как бы и кто бы ни отказывался признавать мощь этого государства, всем пришлось это сделать, потому что эта мощь была построена на единстве, а единство — на общей идее. И пусть эта идея могла быть ошибочной, как многие считают, это не суть важно. Главное, что эта идея была, и она была общей. Именно идейность делает государство сплоченным с людьми, делает его единым целым, делает его мощным.
Мы лишь для того так подробно рассмотрели взгляды П.Б.Струве, что они дают ключ к пониманию сегодняшнего государства.
Понятно, что основанием для объединения людей является или их общее прошлое, наполненное общей идеей, или мыслимое ими будущее, опять-таки связанное общей идеей. То есть, только общность идей может действительно объединить людей. И только то государство по настоящему крепко и «мощно», которое объединяет людей не только по принципу национального прошлого, общей истории и культуры, но и объединяет их общей идеей ради будущего, дает почву развитию истории и культуры, языка и национальности. Такое государство направленно в будущее. У него есть будущее, в отличие от того, которое живет только своим прошлым или занято исключительно настоящим.
Мы не зря заговорили о культуре и идее. Ведь носителем национальности, культуры, языка и идеи является каждый человек. А кого мы можем считать носителем государственности? Каждого гражданина? Или только государственных служащих? Или только лиц, у кого есть власть? Какие признаки государственности, кроме обязанностей перед самим государством, существом «мистическим» и «иррациональным» мы предполагаем у гражданина?
Даже Струве вынужден был признать, что без высшей идеи, личность не будет иметь развития и не будет ценна.
Если каждый задаст себе вопрос, а какой высшей идеей он живет, какая высшая идея объединяет его с другими людьми в стране и государстве, мало найдется людей (если таковые вообще будут), которые смогут хоть как-то ответить на этот вопрос сегодня. Деньги?
Очень интересным, на наш взгляд, являются рассуждения В.Ушакова (см. В.Ушаков, «Миф о государстве») о двух народах в государстве — народе земли и народе власти. Он рассматривает сегодняшнее российское государство как арену жизнедеятельности двух народов. Народ власти — это люди, живущие в стране, которые обладают властью. А народ земли — это те, кто подчиняется этой власти, живя и работая «на земле».
И центральным в их взаимоотношениях выступает миф о государстве. «Суть этого мифа состоит в том, что не общество формирует государство, не государство вырастает, опираясь на традиции социума, а государство — есть альфа и омега русского уклада жизни и без него общество ничто. То есть идет речь о самодостаточности государства как такового. Оно и есть ВСЕ… Правовая система — это же государство, оно всегда право. Это по отношению к «народу земли». …Но «народ власти» всегда защищает своих, изгнание из него — самое наистрашнейшее наказание (и будешь жить всю жизнь на одну зарплату). Есть и система безопасности — своя госбезопасность — оберегающая благополучие «народа власти» от неразумных действий «народа земли». Частью мифа выступает и толкование, что государству виднее, как обустроить жизнь общества, в силу неразумности последнего. Да и в экономической сфере «народ власти» обустроен тем, что именно он регулирует все хозяйственные процессы в обществе».
Другими словами, речь идет о том, что государство, как аппарат власти, как аппарат принуждения, уже давно превратилось в самостоятельный «народ власти», который живет ради своей общей цели, успешно её достигает, а все, кто оказался вне его, вынуждены жить, как «народ земли», то есть порабощенные.
Речь идет о политике двойных стандартов, для «своих» и «чужих», которую каждый из нас наблюдает уже не один год, о тех хамелеонах во власти, которым хорошо при любом руководстве и любой государственной идеологии. О той народности бюрократов и чинуш, хапуг и дельцов от государства, которые будут процветать всегда, потому что они — целый сплоченный народ. Ушаков даже приходит к выводу о существовании особой «территории власти», на которой существует этот «народ власти», ибо это уже далеко не только Россия, а это и вся Европа и другие страны мира тоже.
Какой же вывод можно сделать: «Миф о государстве всегда адресован другому «народу», он отнюдь не является внутренней идеей народа власти. …Народ должен принять твоего бога, но сам-то ты со своим богом на равных. Он и есть ты. А потому и внутренняя идея власти целиком замкнута на властною иерархию (но отнюдь не на вертикаль власти, нет таковой в природе), на номенклатуре, как раньше определяли. Табель о рангах — вот внутренняя идея народа власти. Вся жизнь должна быть ранжирована ею».
Таким образом, получается, что сегодня государство существует само ради себя, имея себя как высшую ценность, как религию и народную идею. То есть власть для государства не механизм реализации каких-либо общественных целей и задач или национальных идей, а самоценность. Власть ради власти, подавление ради насилия, законы ради законов.
Эти рассуждения кажутся абстрактными и общими. Но они позволяют понять то, что происходит сегодня в России. Ведь из такой позиции государства рождаются вполне конкретные и ощутимые для каждого из нас, людей «народа земли», последствия: «…Фактически смысл /мифа о государстве/ в том, что общество не только не способно, но и не должно помышлять ни о каких формах самоорганизации. Организовываться должно только то, на что укажет перст государев. …Всё, что вне государства стремится к самоорганизации, не только не может существовать, но и должно изничтожаться. Возделываться должна лишь нива государственная, общество — лишь гумус этой нивы».
Понимая, что в глазах людей оно должно иметь какую-то цель, государство само начинает предлагать обществу «цели», «задачи» и «проблемы». То есть, ни о каких национальных интересах, общественном благе и т.д., о российскости, о русскости, о национальной или государственной идее речи нет и быть не может.
Именно это и происходит сегодня. Фактически, государство уничтожает всё, что может составлять самостоятельную ценность, что может самостоятельно, «не так», думать и делать, что имеет какие-то свои духовные и идеологические устои. Российский мир превращается в мир власти и денег, в котором нет места никаким партиям, кроме разрешенных государством, никаким идеям, кроме тех, что дозволены и т.д. Снова многие мысли, идеи и даже анекдоты стали рассказывать шепотом и с оглядкой. Это показатель внутренней несвободы людей. А ведь свобода человека, его «воля» — самое ценное, для чего и создавалось когда-то и существует ныне любое государство.
Таким образом, мы не имеем «российского» государства и его не строим. Это миф. Миф, придуманный «народом власти» для «народа земли», для граждан, чтобы оправдать своё существование за счет труда этого самого «народа земли», простых российских граждан.
Загрузка...
