Бесконечное множество вопросов, возникающих в процессе развития генетики, порождают попытки философского анализа сущности наследственности и её научного познания.
Многие человеческие ценности, качества личности, проблемы войны и мира, природа психики и интеллект, политика и культура, нравственность и т.д. подвергаются биологизаторскому толкованию. Так, например, американский натуралист А.Оллэнд приписывает основную роль в формировании психики и в поведении человека биологическим факторам. Он говорит о культуре как о продукте биологии, механизме приспособления, аналогичном адаптациогенезу животных. На тех же позициях стоит и другой американский учёный Р.Добо. Он абсолютизирует генетическую устойчивость человечества в историческом процессе и утверждает, что социальные конфликты генетически детерминированы естественной природой человека. Он развивает мысль о том, что причиной основного противоречия между «взаимодействиями среды и биологическими эффектами» является то, что среда, в которой живёт современный человек, сильно изменилась в отличии от той, в которой зарождалась и в ходе эволюции совершенствовалась его биологическая конституция. На чисто биологическом подходе к человеку настаивают также Тайджер и Фокс, которые задались целью «низвергнуть с престола человека» как особого существа, находящегося за пределами биологических законов и им не подчиняющегося. Но очевидно, что биологизаторская трактовка истории человечества явно ошибочна. Так, к примеру, сторонники этой концепции напрасно пытаются найти общественные отношения в мире животных. С биологизаторских позиций они подходят и к оценке политических институтов, функция которых состоит якобы в том, чтобы эффективно обеспечивать доступ к средствам существования и осуществлять генетический контроль над размножением людей.
Положив в основу объяснения поведения человека генетическую программу и методологию биологизаторства, Тайджер и Фокс в полном соответствии с биологизаторской позицией приходят к заключению, что человек является только животным, хотя и может обладать определённой политической властью и придерживаться определённых нравственных норм. Пытаясь найти основы морали в органической природе, многие авторы (Уилсон, Ардри, Лоренц, Моррис, Сторр и др.) приходят к выводу, что и идеалы и человеческие преступления запрограммированы в генетики человека. Но такой подход к данному вопросу является очень ограниченным, т.к. исключает социальную детерминацию жизнедеятельности людей.
Аналогично решается и проблема природы человеческих потребностей. Здесь следует отметить справедливость того, что из верной посылки о первичности генетически запрограммированных потребностей, коренящихся в инстинктах, делается неверный вывод о том, что они являются основными и определяют остальные (психологические и социальные) потребности в процессе исторического развития человека. Таким образом, нормы морали ставятся в тесную зависимость от биологических и психических потребностей как основы, способствующей возникновению и ограничению нравственных принципов. Следует отметить тот факт, что усилившаяся тенденция использования так называемого коэффициента умственных способностей (IQ) приводит к тому, что генетические данные всё более абсолютизируются. Так, по мнению А.Дженсена, умственные способности человека на 80% детерминированы наследственностью, а социальная среда играет очень незначительную роль. Исходя из этого пропагандируются неверные идеи о неизбежном делении общества на эксплуататоров и эксплуатируемых, о том, что уровень интеллектуального развития различных классов генетически предопределён и поднять его невозможно ни путём воспитания, ни с помощью образования. Очевидно, что именно на такой «теоретической» основе возникли расистские концепции интеллектуальной неполноценности негров.
В выше изложенных концепциях биологизаторства можно выделить большую долю справедливости и научной обоснованности изложенных суждений. Несмотря на то, что наследственность играет значительную роль в развитии человека и реализации его особенностей, категорически нельзя согласиться с тем, что этот фактор является единственным и всё определяющим. В настоящее время справедливо обосновано и доказано немаловажное влияние социальной среды на реализацию генетического материала. Самая главная ошибка, которая здесь допущена – это обособленное рассмотрение биологического фактора без учёта влияния социальной среды, определяющее значение которой никак нельзя проигнорировать. Именно непонимание роли общественной формы движения легло в основу биологизации личности человека, попыток представить появление человека лишь как количественное развитие особенностей, существовавших у его животных предков.
Непонимание роли социального наследования как элемента, являющегося одним из центральных в процессе становления человека, ведёт к непрекращающимся попыткам биологизировать социальную сущность человека. Совершенно очевидно, что на основании этих попыток появились различные концепции социал – дарвинизма и евгеники, требующих биологической переделки человека, которые утверждают, что вечная и неизменная «человеческая природа» коренится в ДНК, будучи якобы записанной в генах. Во всех этих ошибочных концепциях полагается, что социальные формы поведения не есть следствие социальной программы, воспринимаемой при воспитании, а что они представлены специальными генами, отобранными в процессе эволюции человека. В частности, пропагандируется мысль, что мораль – это не социальная форма понимания значения личности человека, смысла его жизни и его соотношения с обществом, разная для каждой исторической эпохи, а якобы вечно присущее человеку качество, записанное в его генах. Мутации генов этики якобы ведут к бессердечию, чем обусловлены порок и преступление и т.д. Таким образом, эта точка зрения не признаёт основополагающего значения социального наследования. Однако сейчас мы можем сказать, что она опровергнута не только множеством косвенных данных, но и прямыми наблюдениями над людьми, которые при рождении были лишены общества человека. А.Гезелл в книге «Дети волков и человеческие дети» проанализировал случаи, когда дети сразу после рождения попадали к диким животным и воспитывались среди них. У всех этих детей, росших вне социальной среды, не развивались человеческие психические функции, они не имели даже навыков прямохождения. Таким образом, недостатки концепции биологизаторства можно компенсировать в результате дополнения и сопоставления с данными других теорий и научных направлений.
Не правильно делать вывод на основании рассмотрения только одной концепции, поэтому, чтобы прийти к какому-нибудь справедливому заключению необходимо проанализировать и сопоставить другие концепции.