Многих сегодня изумляет позиция левых партий Украины — Социалистической и Коммунистической. Первая открыто поддержала Ющенко, вторая потребовала пересмотреть итоги голосования, что на руку лидеру «Нашей Украины». И это несмотря на интернационалистическую риторику и призывы к дружбе с Россией!
А между тем ничего удивительного во всем этом нет. Это продолжение линии Троцкого и его сторонников, которые всегда выступали за обособление Украины от России, за ослабление Государства Российского. Причем такая линия полностью совпадала с линией Запада — будь то либеральная Франция или же кайзеровская Германия. Вообще, отделение от России не имеет, как это ни покажется странным, ничего общего с украинским патриотизмом и даже национализмом. Без связей с Россией, с ее промышленностью и запасами самого разнообразного сырья, Украина превращается в аграрную колонию Запада — со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вот и сейчас Киев стоит на пороге раскола между промышленным Востоком и аграрным Западом, где работают от силы два завода — и те, кстати, принадлежат гражданам России. Какой же национализм в таком раскладе? Или он заключается в деиндустриализации всей Украины — по примеру ее западных регионов?
Кстати говоря, это отлично понимают настоящие украинские националисты типа Дмитро Корчинского, который некогда был лидером радикальной УНА-УНСО. У Корчинского, конечно, есть масса претензий к нашей стране, но он отлично понимает всю абсурдность нынешнего ющенковского балагана.
Сегодня украинским самостийникам есть о чем подумать. Их спонсирует небезызвестный Сорос, который одновременно дает деньги троцкистским организациям во всем мире. Разве интересы украинских патриотов могут совпадать с интересами троцкистов? Ведь именно троцкист Христиан Раковский, возглавлявший Украину в 1919-1923 годах, залил ее кровью и измучил разными левацкими экспериментами. И он же был сторонником самостийности Украины, а также ориентировался на страны Запада, надеясь заключить с ними союз против России.
Христиан Раковский был болгарином по происхождению. Однако его истинным отечеством был мировой Интернационал. Вот показательная характеристика, которую дал его же соратник Троцкий: «Одна из наиболее интернациональных фигур в европейском движении… Раковский… активно участвовал в разные периоды внутренней жизни четырех социалистических партий — болгарской, русской, французской и румынской…»
На протяжении всей своей революционной карьеры Раковский пользовался поддержкой некоего Г. Парвуса — социал-демократа и одновременно крупного торговца оружием и зерном. Этот предшественник Сороса также пристально интересовался Украиной. Он рассматривал ее в качестве мощного оружия борьбы против Российской Империи. В последней Парвус видел главного хранителя традиционных — христианских и национальных — ценностей, а также непреодолимое препятствие на пути разных космополитических сил. Именно Парвус родил теорию перманентной революции, которую от него заимствовал Троцкий. Кроме того, торговец-революционер был активной фигурой в антирусском лобби, которое господствовало в кайзеровское Германии. Через него осуществлялось финансирование партии большевиков в период между февралем и октябрем 1917 года.
Парвус был инициатором создания так называемого «Союза борьбы за освобождение Украины». Он лично разработал план переноса боевых действий «Союза» на территорию России (так вот кто является первым бандеровцем!). Парвус надеялся на то, что «войска стран Германского блока и революционное движение в самой России расшатают колоссальную политическую централизацию, на которой держится царская империя, представлявшая опасность для мира во всем мире, и оплот политической реакции в Европе будет низвергнут». Подо всем этим были не только политическая, но и вполне торгово-финансовая подоплека. Олигарх Парвус мечтал о ликвидации крупных национальных государств, которые, так или иначе, ограничивают свободу торговли. Его идеалом были аморфные и космополитические «Соединенные Штаты Европы» — прообраз нынешнего Евросюза, куда сегодня так рвутся наши глупенькие самостийники.
Первоначально Троцкий, вслед за Парвусом, придерживался прогерманской ориентации. Он публиковал статьи в «Нашем слове», в которых выражалась надежда на победу войск кайзера. Программной работой этого «германофила» явилась статья «Война и Интернационал», приведшая в ужас большинство социал-демократов.
Однако очень скоро Троцкий все же переходит на позиции Антанты. Особенно его укрепило на них пребывание в США, откуда Троцкий и прибыл в революционную Россию. С тех пор он ориентируется на западные демократии. При этом Троцкий сохраняет антирусские воззрения — в том числе и на «украинский вопрос». Уже в 1939 году этот перманентный революционер заявляет: «Отделение Украины означало бы не ослабление связей с трудящимися Великороссии, а лишь ослабление тоталитарного режима, который душит Великороссию, как и все другие народы Союза… Священный трепет перед государственными границами нам чужд. Мы не стоим на позициях «единой и неделимой». («Об украинском вопросе»).
Раковский задержался в лагере германофилов чуть дольше. Во время Первой мировой он всячески поддерживал прогерманские силы в Румынии. Но потом ему, как и Троцкому, больше приглянулась Антанта. Именно на нее он и ориентировался в 1919-1923 годах, когда занимал пост председателя Совета народных комиссаров УССР. На этом посту он максимально противопоставлял эту республику России. В январе 1922 году им было принято решение, что «торговые договора, подписанные РСФСР, не распространяются на Украину». Раковский пытался даже добиться жесткого разграничения сфер влияния славянских республик. Украине он планировал предоставить обширную зону геополитического воздействия, включающую в себя Польшу, Чехословакию, Болгарию, Турцию, Австрию. Ленин, относящийся к амбициям советских республик с подлинно интернационалистским терпением, вынужден был признать, что иногда Советская Украина «пытается нас обойти». Любопытна и та оценка, которую Троцкий дал тогдашней ситуации на Украине: «…Никто не знал, как будут складываться международные отношения, и никто не мог сказать, будет ли это выгодно для Украины связывать свою судьбу с судьбой России».
При всем при том Раковский закономерно приходил к мысли о необходимости теснейших и односторонних связей Украины и Антанты. И эти мысли находили понимание у западных демократий. Англия и Франция после гражданской войны вынашивали планы разделения бывшей Российской империи, вновь собранной большевиками, на множество независимых частей с тем, чтобы потихоньку втянуть их в орбиту Запада. Предполагалось начать с Украины, которой отводили «почетную» роль пионера в деле «цивилизации» «отсталой» империи.
В апреле-мае 1922 года французское правительство вырабатывает план широкомасштабной помощи УССР. Париж планировал создать специальные центры, поставляющие украинским крестьянам трактора и сельскохозяйственную технику. Кроме того, был создан план реконструкции украинской промышленности.
В то время Раковский предпринимает попытки сближения с Антантой, задействуя при этом некоторые круги украинской националистической эмиграции. На Генуэзской конференции он входит в прямой контакт с Маркотиным, руководителем т. н. «Украинского национального комитета», ориентированного на Париж. В ходе этих контактов Маркотин согласился стать посредником между Раковским и французским премьер-министром Пуанкаре. За это ему было обещано предоставить НУК статус легальной организации, правда, при условии признания советской власти.
В своем стремлении услужить Антанте Раковский делал все, чтобы сорвать советско-германское сближение. Именно он прервал переговоры между НКИД РСФСР и МИД Германии — тогда, когда они касались распространения действия Рапалльского договора на Украину и Закавказье. Делегация УССР, возглавляемая Раковским, потребовала у немцев выплатить Украине 400 миллионов марок за ущерб от оккупации. И это при том, что взаимные претензии по данному вопросу были однозначно сняты всеми сторонами при заключении Рапалльских соглашений.
В начале 20-х годов Раковский вел с Францией переговоры о том, чтобы французский капитал играл такую же роль, как и до 1917 года, то есть обладал многими командными позициями. Он официально предлагал восстановить деятельность крупнейшего французского анонимного общества по добыче руды в Кривом Роге. Предсовнаркома Украины допускал самое широкое толкование понятия «концессия», считая, что все бывшие иностранные владельцы смогут снова управлять «своими» предприятиями. На мази уже была реализация проекта по созданию англо-украинского коммерческого банка. И апофеозом «красного самостийничанья» было постановление ЦК Компартии Украины, принятое в июне 1923 года. По нему иностранные компании могли открывать свои филиалы на Украине только получив разрешения ее властей. Все коммерческие договора, заключенные в Москве, аннулировались.
Но тут терпению Кремля наступил конец, и через месяц решение ЦК КПУ было отменено. Окончательно же с сепаратистскими безобразиями Раковского покончил генсек Сталин, добившийся смещения «незалэжного» троцкиста.
Раковский, вполне в духе троцкистского западничества, видел в сближении с Западом, прежде всего, возможность сближения с «самым передовым в мире» западным пролетариатом, без которого мировой революции не победить. И его мало волновало, что данное сближение откалывает от Союза Советских Республик (во главе с РСФСР) важнейшую во всех отношениях территорию, а, следовательно, и сильно ослабляет Советскую Россию. Россия для троцкистов всегда была не более чем вязанкой хвороста, которую надо кинуть в костер мировой революции.
Характерно, что свое радикальное западничество Раковский сочетал с не менее радикальным левачеством. Во время гражданской войны он усиленно насаждал на Украине коммуны и совхозы (только в 1919 году им было организовано 1655 единиц совместных хозяйств), за что его сильно критиковал Ленин. В 1920 году, под предлогом борьбы с «кулацким бандитизмом», этот пламенный революционер направо и налево сыпал распоряжениями — брать заложников, уничтожать хутора и села, являющиеся «очагами» бандформирований. Именно Раковский осчастливил Украину созданием так называемых «комитетов незаможних селян», аналогом российских комбедов. Но если в РСФСР комбеды были фактические распущены уже осенью 1918 года, то в УССР они просуществовали как орган власти до 1925 года, а окончательно были отменены аж в 1933 году.
Такие вот были предшественники у нынешних украинских самостийников соросовского розлива. И можно только представить себе, какую Украину построят дети Раковского и Бандеры!
Загрузка...
