ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ОБУСЛОВЛЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ПРАВА ЭКОНОМИЧЕСКИМИ ФАКТОРАМИ

В статье прелпринята попытка локазать прямую взаимосвязь межлу развитием экономики тосуларства и совершенствованием системы права.

Ключевые слова: развитие права, экономические факторы, туманизаиия законолательства, микро- летерминизм, макролетерминизм, эффективность права.

B научной литературе развитие права объ­ясняется различными обстоятельствами: соци­альными, духовными, нравственными, эконо­мическими. Существует целое направление в юриспруденции, признающее обусловлен­ность правовых явлений объективными фак­торами, которое получило название юридиче­ского детерминизма. Основные дискуссии в этой связи касаются сочетания объективного и субъективного элементов в истории права. На­иболее последовательно мысль о заданности процесса правообразования исключительно объективными факторами защищает С.С. Алек­сеев: «Система права не зависит от усмотрения законодателя и законодательных традиций, от характера научных воззрений и других анало­гичных факторов…». На наш взгляд, с этим можно не согласиться.

Вслед за А.М. Яковлевым мы выделяем два уровня обусловленности развития права экономическими факторами: микродетерми­низм и макродетерминизм. Поскольку сам факт существования права немыслим в отрыве от деятельности людей, содержание права есть в определенной мере результат человеческой деятельности. Под микродетерминизмом мы понимаем влияние экономических мотивов на индивидуальное юридически значимое пове­дение людей, выбор между правомерным и противоправным поведением. Что же касается макродетерминизма, то это те ограничения, которые экономические законы устанавлива­ют для развития государства и права. В этом смысле можно сказать, что понятие микроде­терминизма отражает косвенное воздействие экономики на право через поведение людей, а макродетерминизма — прямое и непосредст­венное воздействие.

Теперь обратимся к нашему пониманию экономики как движущей силы развития госу­дарства и права. Изменения в экономике и праве всегда взаимосвязаны. Как показала ис­тория России, тоталитарному режиму почти всегда соответствует командная экономика, демократическому — рыночная. Верно и об­ратное утверждение: в стране с развитым госу­дарственным сектором экономики сильны тенденции, как минимум, к авторитаризму. Но это лишь наиболее очевидные внешние со­ставляющие подобной взаимосвязи.

Эффективность деятельности государства по изданию и обеспечению реализации норм права во многом определяется тем объемом финансовых ресурсов, которыми государство располагает в данный исторический момент. Даже если развитие общественных отношений требует появления новой нормы права, она может возникнуть лишь тогда, когда государ­ство будет в состоянии обеспечить механизм ее реализации. Таким образом, конечным вы­ражением всей совокупности экономических факторов, оказывающих воздействие на право, с нашей точки зрения является реальная вели­чина поступлений в бюджет (или казну).

Какие же обстоятельства определяют спо­собность государства собирать налоги или так называемый фискальный потенциал? Во-пер­вых, возможности экономики. Нелинейная за­висимость между величиной налоговых по­ступлений в государственный бюджет и уров­нем налоговых ставок была замечена Артуром Лаффером. Кривая Лаффера подразумевает наличие оптимального уровня налоговой став­ки, при котором налоговые поступления мак­симальны⁵. Изъятие у налогоплательщика зна­чительной доли доходов (порядка 40 %) лик­видирует стимулы к предпринимательской де­ятельности, создает предпосылки для ухода от налогообложения, способствует развитию те­невого сектора экономики. Увеличение стиму­лов к уклонению от уплаты налогов в данном случае имеет лавинообразный характер. Инди­виды и организации, не нарушающие налого­вое законодательство, не могут конкурировать с теми, которые получают ренту от его нару­шения.

Во-вторых, граждане оценивают налоги не только с точки зрения кривой Лаффера, но и с точки зрения разумности и эффективности использования бюджетных средств. Резкий рост издержек правоприменения, не связан­ный с возникновением дополнительных обще­ственных благ, неизбежно приводит к револю­ционным изменениям в структурах государст­венного аппарата (смене общественно-поли­тических формаций, если использовать терми­нологию марксизма). Все более или менее крупные общественные потрясения имели в своей основе экономические факторы.

В отличие от классиков марксизма мы считаем, что экономическое расслоение обще­ства не является первопричиной социальных потрясений. Все революции в конечном итоге направлены не против «экономически господ­ствующего класса», а против действующего го­сударственно-правового механизма, неспособ­ного обеспечить важнейшие потребности об­щества.

Таким образом, государство вынуждено постоянно функционировать в условиях огра­ниченности поступлений в бюджет и конку­ренции государственных органов за распреде­ление финансовых средств. В то же время ис­тория права показывает, что развитие юриди­ческих конструкций шло в направлении их усложнения и удорожания. Так состязатель­ный процесс вытесняется инквизиционным, требующим развитого аппарата принуждения, дворцово-вотчинная система управления уступает место централизованной приказной системе. Одновременно шел процесс гумани­зации законодательства. Особенно это стало заметно в ХХ в. В некоторых современных го­сударствах социальная нагрузка на бюджет достигает 60 % (Швеция), в то время как ан­тичные государства действовали как фактиче­ски безналоговые.

На наш взгляд, как усложнение государст­венно-правового механизма, так и гуманиза­ция законодательства вызваны одной и той же причиной: стремлением государства смягчить социальные противоречия. Развитие экономи­ки, как правило, ведет к расслоению общест­ва, увеличение социальной напряженности. В таких условиях политическая элита вынуждена искать пути решения возникающих конфлик­тов.

В то же время речь идет не о том, чтобы считать экономику непосредственной причи­ной гуманизации или демократизации права. Как справедливо отмечает А.В. Петров, «в противном случае пришлось бы признать, что при сравнительно стабильном состоянии эко­номики, которое в России отмечалось и в пе­риод царского самодержавия, и в советский период, с правами человека все обстояло прекрасно». Мы лишь утверждаем, что экономи­ка оказывает направляющее воздействие на развитие права в длительной исторической перспективе.

Ограниченность налоговых поступлений в бюджет и невозможность необоснованного сокращения социальных расходов приводят к тому, что внутри государственно-правового механизма идет постоянная борьба (конку­ренция) между различными органами госу­дарственной власти и местного самоуправле­ния за распределение бюджетных средств. Так, Федеральный закон «О Федеральном бюд­жете на 1997 год» был принят только 24 янва­ря 1997 г. По этой причине во многих госу­дарствах установлена обязанность законода­тельных органов принять закон о государст­венном бюджете до определенной даты. Так, ст. 211 Бюджетного кодекса Российской Фе­дерации предусматривает, что в случае непри­нятия Государственной Думой проекта феде­рального закона о федеральном бюджете до 15 декабря текущего года органы исполнитель — ной власти все равно получают право расхо­дования бюджетных средств на перечислен­ные в законе цели.

В рыночной экономике конкуренция ве­дет к росту эффективности деятельности уча­стников рышка. Соответственно в государст­венно-правовом механизме ограниченность ресурсов должна вести к повышению эффек­тивности механизма действия права при со­хранении существующей материальной базы деятельности государственный органов, т. е. экономической эффективности права. При этом под экономической эффективностью правового воздействия мы будем понимать снижение издержек функционирования госу­дарственно-правового механизма.

Понятие экономической эффективности нормы права («экономичности») не является новыш для теории права⁹. Близкое нам опреде­ление эффективности дает В.А. Козлов: эффек­тивность права — «максимально положитель­ная результативность действия правовых норм при наименьших социальных издержках»¹⁰. Од­нако в научной литературе встречается и про­тивоположный подход к соотношению поня­тий эффективность механизма правового регу­лирования и эффективность законодательства, признающий синонимичность данных поня­тий. Так, А.А. Зелепукин отмечает, что эффек­тивность правового регулирования — это «сте­пень достижения цели, которая ставилась при разработке конкретных нормативных актов».

Похожие взгляды высказывают М.Д. Шаргородский, А.С. Пашков, Д.М. Чечот, В.А. Коз­лов и др.Представляется, что такой подход не учитывает, ценой каких усилий достигают­ся поставленные цели и задачи.

От того, насколько позитивное право строится «в соответствии с требованиями эко­номических и других социальных закономер­ностей, — в первую очередь зависит эффек­тивность и социальная ценность права в том или ином обществе». Законодательные но­веллы, не ведущие к снижению издержек реа­лизации права и не направленные на получе­ние обществом дополнительных благ, приво­дят к возникновению дефектов системы. К по­добным дефектам относятся коррупция, бюро­кратия, политическое лоббирование и т. д.

Из всего сказанного можно сделать вывод о том, что в длительной исторической пер­спективе развитие права направлено на повы­шение эффективности правовой системы, снижению издержек реализации права. Кон­куренция по распределению бюджетных средств — главное содержание и движущая си­ла истории права. Представленная гипотеза может послужить развитию идей о направлен­ности и заданности процесса развития госу­дарственно-правовых институтов.