В девяностых годах прошлого века сложилась достаточно устойчивая политическая конфигурация. С одной стороны возник блок либеральных демократов и бюрократии, с другой – союз «красных» и «белых» патриотов от ортодоксальных коммунистов на левом фланге до монархистов и радикальных националистов на правом. Такой, парадоксальный на первый взгляд, альянс правых и левых на самом деле был глубоко естественен и определялся объективной социально-классовой структурой общества, возникшей в результате гайдаро-чубайсовской приватизации, последующей деиндустриализации страны и ее превращения в сырьевую колонию. В странах классического капитализма центральная ось классового антагонизма задается борьбой между буржуазией и наемными рабочими, т.е. между эксплуататорами и эксплуатируемыми. Отсюда и линейный политический спектр с его правым и левым полюсами. В России 90-х основной антагонизм пролег между консолидированным слоем приватизаторов, извлекающих сверхприбыли из распродажи захваченной ими общенародной собственности на природные ресурсы, и широкими народными массами, ограбленными в ходе приватизации, но классово аморфными и бесструктурными в силу нарастающей колониальной деиндустриализации. В этих условиях идеология социального протеста естественным образом определилась не в классовых координатах, а в национально-освободительных. Возникновение феномена «красного национализма» или «национального коммунизма» определялось, таким образом, не политтехнологическими ухищрениями Проханова или Дугина, а объективной социальной реальностью.
Однако, начиная с 2000 года, то есть с момента прихода к власти В.В. Путина правящий криминальный режим начал свое стремительное злокачественное перерождение в диктатуру, завершившееся в конце 2004 года фактической ликвидацией демократических институтов. В условиях, когда главной политической угрозой стала прямая диктатура, произошла кардинальная перегруппировка политических сил. Началось сближение всех противников режима из обоих антагонистических лагерей – коммунистического и «демократического». В ходе выборной компании 2004 года возник немыслимый прежде альянс КПРФ, СПС и «Яблока». А уже к концу 2004 – началу 2005 года в ходе протеста против монетизации льгот совместные акции АКМ, РКСМ(б), КПРФ, НБП и «Яблока» перестали восприниматься как нечто экзотическое и противоестественное. На наших глазах формируется единый фронт противников административной вертикали от «комитета 2008» и сторонников Хакамады до анпиловцев и лимоновцев включительно.
На первый взгляд такая ситуация может вызвать определенный оптимизм. На самом же деле она несет в себе огромные риски и угрозы, как для Компартии, так и для России в целом. Фактически в России начал реализовываться «оранжевый» сценарий, уже обкатанный и отрепетированный на Украине. В чем состоит природа оранжевой революции?
По своей природе оранжевая революция есть акт манипуляции сознанием и поведением целого народа посредством хорошо отработанных технологических приемов. Природа оранжевой манипуляции состоит в целенаправленной подмене идеологии и объективных социальных интересов политтехнологическим арт-проектом. Это канализация протестной энергии масс в целях и интересах манипуляторов путем иррационализации и деидеологизации социального протеста. Идеология, а также рациональная социальная и политическая программы, оказываются подменены эмоциональной экзальтацией и единством стиля. Именно единство стиля – политического, культурного, даже музыкального – создает эйфорию протестного братства и свободы. «Мы вместе!» – и этого достаточно. Меж тем, мало кто задумывается, над тем, «в каком именно месте?». Эмоциональный угар и игра на инстинктах толпы – это явный признак манипуляции сознанием, защита от которой может быть только одна – духовное трезвение и рассудочный критический анализ объективных процессов. Именно в этом сейчас состоит призвание Компартии, вооруженной методологией классового анализа.
Уже в сценарии парламентских выборов 2003 года кремлевскими политтехнологами был заложен проект, направленный на разрушение народно-патриотического союза, сложившегося вокруг КПРФ. Перед гражданами страны был поставлен вопрос: за Путина или за олигархов? Этот же вопрос в тех или иных формах был поставлен и перед КПРФ, и сыграл заметную роль в семигинской провокации и последовавшем отколе тихоновско-потаповской фракции. В зависимости от позиции вопрошающего, этот один и тот же вопрос приобретает две различные формулировки. Формулировка первая, пропутинская: «Вы за национальную государственность или за транснациональный (еврейский) капитал?». Формулировка вторая, проходорковская: «Вы поддерживаете широкий альянс всех демократических сил, или вы на стороне полицейского режима?».
Вместо того чтобы дать принципиальный ответ, и изобличить ложность самой постановки такого вопроса, народная оппозиция (и КПРФ в том числе) самым наивным образом повелась на провокацию. Первыми определились «красные путинисты», которые решили пойти на союз с отечественной буржуазией против транснационального капитала березовских и ходорковских. Соответственно, они оказались готовы поддержать и поддержали инициативы Путина по укреплению и централизации государственного аппарата путем выстраивания прямой исполнительной вертикали. Впоследствии значительная часть этой группы оказалась или в рядах тихоновской ВКПБ, или у Глазьева, или, в особо тяжелом случае, даже у Рогозина. Разумеется, значительную роль сыграли семигинские деньги и банальное беспринципное шкурничество, но речь сейчас не об этом, а об идеологической вилке, которая все-таки тоже оказалась самостоятельным действующим фактором.
Вторая позиция определилась менее явно. Тем не менее, невозможно отрицать, что предвыборный список Партии на парламентских выборах достаточно ясно отражал, по меньшей мере, тактический союз с ЮКОСом. Дальше – больше. В ходе протестов против фальсификации результатов президентских выборов КПРФ уже вполне открыто пошла на альянс с СПС и «Яблоком». Особо следует в этой связи отметить инициативы Ильи Пономарева – человека, связь которого с политическим проектом ЮКОСа не может вызвать сомнений, человека, фактически создавшего мощный аппарат влияния внутри Партии и левого движения, особенно молодежного. Именно через этот аппарат, созданный в лучших традициях политического инженеринга и менеджмента, в коммунистическое движение стала накачиваться оранжевая протестная стилистика, подменяющая идеологию. Наиболее сильно и значимо влияние этого центра затронуло, конечно, пестрый конгломерат комсомольских организаций, который вообще легко поддается такого рода манипуляции. Но и сама КПРФ все более вовлекается в классово и социально чуждый ей политтехнологический проект.
Очевидно, что в Партии существует и третья позиция, выражающаяся незамысловатой формулой «чума на оба ваши дома». В сущности, это позиция правильная, но только в том случае, если она активна и имеет как теоретическое обоснование, так и выход в практическое действие. К сожалению, эту позицию занял как раз партийный пассив. Ситуация сложилась в общем-то трагическая для Партии. Политический актив разорван между, грубо говоря, рогозинской «Родиной» и «Комитетом 2008», а в центре вместо крепкого объединяющего ядра оказалось невнятное выпавшее в осадок болото, пассивно наблюдающее за происходящими событиями. Партия должна определить и четко выразить свою собственную принципиальную позицию, иначе она будет просто разорвана или, по меньшей мере, полностью утратит контроль над ситуацией, оказавшись заложницей в столкновении двух криминально-буржуазных кланов, как это произошло на Украине. Мы глубоко убеждены в том, что позиция Партии должна формироваться не на основе эмоций и сформированных политтехнологами лозунгов, а на основе трезвого и объективного анализа политической ситуации в рамках научной классовой марксистской методологии.
Объективная реальность состоит в том, что и путинский режим, и либеральная «СПСовско-ходорковская» оппозиция выражают интересы одного и того же слоя – консолидированной олигархии, извлекающей сверхприбыли из распродажи российских недр. Конфронтация между «путинской вертикалью» и «демократической оппозицией», в сущности, исчерпывается разборкой между двумя криминальными кланами. Социальная и классовая их природа тождественна. Различия минимальны и касаются, главным образом, вопросов политического имиджа, предпочитаемых методов управления и исходного социального происхождения.
Кто бы ни победил в этой борьбе, принципиально вектор политики государства не изменится. В любом случае компрадорская олигархия будет проводить политику подчинения России власти транснациональных корпораций, поступательной деиндустриализации и, что важнее всего, геноцида коренного населения, оказавшегося «лишним» с точки зрения глобализаторского плана превращения России в зону добычи сырья. Кто бы ни победил – Путин или «демократы» – политика режима будет определяться одними и теми же компрадорскими интересами, а значит, сведется к той же форме олигархии, радикально либеральной в плане экономики и радикально репрессивной в плане внутренней политики.
Национальная, почвенническая природа путинского режима – это ровно такой же миф, как и демократические ценности его «либеральных» противников. Ценность у них только одна – нефть, и, так или иначе, они ее поделят. Противоречие между этими двумя кланами, конечно, реально, но характер его далек от антагонистического. Гораздо важнее то, что это противостояние задает совершенно ложную систему политических альтернатив. В случае если в стране созреет-таки революционная ситуация, она рискует быть реализована в заведомо контролируемых и манипулируемых формах. Вот настоящая угроза, на борьбу с которой мы должны мобилизовать все наши силы.
Поставим следующий вопрос. Можем и должны ли мы воспользоваться конфликтом двух фактически криминальных кланов для дестабилизации ситуации в стране и инициирования революционной ситуации? Или даже так: можем ли мы использовать фронду олигархов для подрыва режима? Этот вопрос упирается в вопрос цены. Цель может оправдывать средства только до той грани, за которой средства уже обнуляют цель. Итак, какова же цена предлагаемого нам политического апельсина?
1. Потеря политического лица и морального авторитета. Мы уже в полной мере ощутили это на парламентских выборах 2003 года, когда даже наш чрезвычайно дисциплинированный избиратель отказался поддерживать федеральный партийный список, переполненный представителями крупной буржуазии. Какие бы разъяснения по этому поводу мы ни давали в «пособиях пропагандисту», как бы ни сетовали на информационное насилие Кремля, сколь бы не объявляли критику откровенной продажи мест в федеральном списке «семигинским очернительством», а никуда не денешься: правда слишком откровенно выпирает из щелей. Когда первый секретарь горкома КПРФ оказывается на митинге в одной компании с гражданами, держащими плакаты «Свободу Ходорковскому», Партия явным образом дискредитируется – и это неизбежная цена участия в «общепротестных мероприятиях».
2. Идеологическое влияние. Нельзя отрицать очевидного факта: в ходе совместных акций происходит взаимное идеологическое и стилистическое влияние. И ключевой вопрос: кто здесь пересилит. Юные яблочники начнут на глазах краснеть, заражаясь коммунистическим мировоззрением, или наоборот, молодые коммунисты подвергнутся влиянию демагогии о демократии и открытом обществе? Для того чтобы ответить на этот вопрос необходимо учесть два фактора. Во-первых, идеология Компартии до сих пор пребывает в состоянии аморфности. В КПРФ уживаются политические взгляды в спектре от православного почвенничества до троцкизма и от советского консерватизма Кара-Мурзы до альтерглобализма «новых левых». Более того, все эти идеологические доктрины, принципиально не сводимые к общему знаменателю, причудливо перемешаны между собой и порой образуют чудовищные гибриды даже в рамках одной отдельно взятой головы. Было бы проще, если бы в Партии существовали, по крайней мере, выраженные платформы, между которыми была бы возможна вменяемая полемика по вопросам идеологии. Но ситуация еще хуже. На самом деле, у нас царит сочетание постмодернистского мировоззренческого хаоса с прагматическим стремлением партийного аппарата вообще уйти от идеологической проблематики. Во-вторых, как мы уже отметили, вовлечение широких народных масс в оранжевый политический проект является для олигархии важной задачей, так как позволяет оседлать народный протест и обезопасить себя на случай революционной ситуации. Следовательно, в формирование этого проекта будут вкладываться немалые средства, которые позволят нанять высококлассных специалистов по политическим технологиям и манипуляции массами, создать мощные информационные и организационные ресурсы. Теперь возвращаемся к поставленному вопросу: кто на кого будет больше влиять в ходе совместных акций? В свете сказанного выше, вопрос становится риторическим.
3. Вовлечение в «общедемократический» проект потребует от нас отмежеваться и отказаться от достигнутого нами стратегического союза с «белыми» державниками, русскими националистами, консервативными и традиционалистскими кругами Православной Церкви. Иными словами, КПРФ окажется вовлечена в разрушение национального единства Русского народа, в подрыв единственно возможной социальной базы национально-освободительного движения.
Не слишком ли велика цена за временный и неустойчивый альянс с заведомо классово и социально враждебной силой?
Все настойчивее раздаются в Партии голоса, требующие возвращения к идеологической чистоте марксизма в плане интернационализма и диалектического материализма, под которым, увы, нередко понимается самый что ни на есть вульгарный и агрессивный атеизм. Что и кто стоит за этими требованиями?
С одной стороны – это «коммунистические ортодоксы», радеющие за чистоту принципов. Таковы наши товарищи из РКРП и солидарные с ними члены нашей Партии. Тут разговор особый. Товарищи объективно неправы, но заблуждаются искренне и честно. Нужна открытая честная дискуссия. Уверен, что в такой дискуссии мы, сторонники генеральной линии Партии, предполагающей стратегический союз с Православной Церковью и русскими национал-патриотами, сможем доказать нашим товарищам свою правоту. Очевидно, что в условиях нарастающей деиндустриализации, а значит и нарастающего деклассирования общества, приоритетной является доктрина именно национально-освободительной, а не классовой революции, а, значит, опора на национальное самосознание. Очевидно, что КПРФ, сознательно пошедшая на идеологический союз (именно стратегический союз, а не компромисс!) с национал-патриотами, включившая в свою идеологию национально-консервативные ценности, достигла несомненно больших политических успехов по сравнению с партиями «чистого марксизма». Очевидно, что замыкание коммунистов в секту ревнителей чистоты учения объективно выгодно только нашим врагам и является по сути своей формой оппортунизма. Одним словом, к товарищеской дискуссии с нашими ортодоксами мы готовы. Но это отдельная тема, требующая отдельной статьи. Сейчас же мы говорим об оранжевой угрозе.
Так вот, с другой стороны за требованиями вернуться к программному атеизму (по явной недобросовестности называемому иногда «научным мировоззрением») и к чистоте интернационализма призывают нас сторонники «общедемократической антифашистской платформы». На первый взгляд их логика может показаться вполне марксистской. Исходя из парадигмы прогресса, они настаивают на том, что передовая буржуазия, особенно мелкая, гораздо ближе к позиции коммунистов, чем откровенно реакционные «черносотенные» круги. Поэтому де общедемократический альянс коммунистов и буржуазных демократов против «клерикально-фашистского» режима гораздо более естественен, чем «красно-коричневый» союз. Такая позиция внешне очень похожа на марксистскую, но именно что внешне, а по существу есть ложь от начала и до конца. Сущность научного марксистского подхода – в объективном классовом анализе политической ситуации, взятой в ее конкретике. «Оранжевые» же идеологи рассуждают противоположным образом – исходя из общих принципов и полного игнорирования объективной классовой реальности. Хотя они на словах ревнуют о «чистоте марксизма», но рассуждения их в корне своем антидиалектичны по самому стилю мышления.
«Национализм чужд пролетарскому интернационализму, а значит и коммунизму», — начинают они, и, разумеется, сразу же готовы ссылки на классиков. Мы же, исходя из марксистской методологии, поставим вопрос классово. Что представляет собой тот национализм, который подвергают критике классики, и с каких позиций классики подвергают его критике? И тогда мы увидим, что на самом деле классики подвергают критике буржуазный национализм, то есть демагогию о классовом мире между угнетенным и угнетателем. Классики подвергают беспощадной критике именно социал-шовинизм, буржуазную демагогию, разоружающую трудящихся перед буржуазией и пропагандирующую лояльность государственному аппарату эксплуататоров. Мы же имеем перед собой качественно иной по своей природе национализм – идеологию объединения деклассированных в результате деиндустриализации народных масс, направленную на свержение буржуазно-чиновничьей олигархии. Мы имеем перед собой силу, по своей социальной природе национально-освободительную, антикапиталистическую, а, следовательно, объективно союзную нам, коммунистам. Национализм угнетенных народов – есть сила прогрессивная, социалистическая по своему характеру. А Русский народ в настоящий момент – не просто угнетенный, а планомерно истребляемый и уничтожаемый.
Еще раз обратим внимание даже не на итоговые выводы, а на методологию, лежащую в их основании. Мы исходим из марксистской методологии и конкретного социально-классового анализа, поэтому если наши выводы по форме расходятся с выводами классиков, то только в силу того, что кардинальным образом изменилась сама политическая ситуация. И напротив, наши «оранжевые» оппоненты исходят из принципиально антимарксистской и антидиалектической методологии, из бездумной схоластики, в которой рассматривается только слово «национализм», а не его реальное содержание, которое может быть качественно разным в разных ситуациях. Отметим тот очевидный факт, который мы не раз подчеркивали в наших статьях. Все те аналогии между современной Россией и Европой (в том числе Германией и Италией) первой половины прошлого века, в рамках которых осуществляется поиск «русского фашизма» – это или бред, или целенаправленная провокация. Там шло бурное развитие капиталистического производства и, соответственно, рост классового сознания. У нас же – напротив, разрушение производства и деклассирование всего общества. Если уж искать исторический аналог, то гораздо целесообразнее проводить параллель с ситуацией в Латинской Америке, в которой национализм последовательно смыкается с коммунизмом и не имеет никакого отношения к фашизму. В частности, в высшей степени показателен пример Кубы, где социалистическая революция была осуществлена именно националистами.
Отсюда и итоговый результат. Наш проект, который враги называют не иначе как «красно-коричневым», предполагает объединение трудящихся масс против буржуазии и компрадорского чиновничества независимо от «красных» (советско-коммунистических) или «белых» (консервативно-православных) культурных предпочтений. Проект наших «оранжевых» оппонентов предполагает разобщение трудящихся по идеологическому признаку и их разоружение перед лицом буржуазно-демократической демагогии, являющейся по существу лишь идеологическим прикрытием господства буржуазии.
Но этим дело не исчерпывается. К чему приведет реализация «оранжевого проекта» по разобщению коммунистов и широких масс Русского народа, исповедующих державный национализм? С одной стороны это приведет к резкому сужению социальной базы Компартии, к ее ослаблению, и в итоге, к превращению из лидера оппозиции в охвостье ходорковской «демократии». А с другой стороны это оттолкнет русское национально-освободительное движение от союза с коммунистами в поле идеологического влияния буржуазии. То есть приведет к рождению того самого буржуазного национализма, который как раз и чреват фашизмом! И это уже делается. Это и есть сущность проекта Рогозина.
Рогозин и Ходорковский (или Касьянов) – две условные фигуры, вокруг который буржуазия искусственно выстраивает политическое пространство. Это ложная альтернатива, в которой один и тот же закулисный игрок манипулирует обеими куклами (кстати, и сами куклы могут быть в любой момент легко и непринужденно заменены на аналогичные). Наша задача – не метаться между ними, а сломать сам кукольный театр вместе с его закулисой, создав полюс реальной социально-классовой альтернативы. Из двух зол – не выбирай ни одного!
Как возникает гражданская война и каковы ее условия? Для того чтобы классовое или социальное противоречие перешло в реальную гражданскую войну не достаточно противоречия только интересов. Все-таки жизнь – слишком высокая цена, чтобы расплачиваться ее за интересы. Для того чтобы началась гражданская война, должно произойти столкновение идеалов, при котором представители каждой из сторон готовы умирать за свою правду. А значит условие гражданской войны таково: национальный идеал, национальная Правда, должна разделиться на две полуправды, и каждая из них должна овладеть широкими народными массами, став тем самым действующей силой. Но полуправда – это вместе с тем и полуложь: в той своей половине, в которой она отвергает вторую сторону правды, ставшей знаменем противной стороны. Вот формула гражданской войны.
Именно по этой формуле и произошло трагическое разделение Русского народа на белых и красных, дошедшее в итоге до чудовищной братоубийственной бойни. Была красная правда – правда социальной справедливости, правда о том, что не может быть солидарного общества до тех пор, пока существует частная собственность на средства производства и эксплуатация человека человеком. Была и белая правда – правда Православия, правда национального русского патриотизма, единства и неделимости России. Эти две правды были искусственно противопоставлены друг другу, хотя в сущности никакого противоречия между ними нет и быть не может. И мы не можем согласиться в данном вопросе с теми, кто утверждает, что белой правды вообще не было, что белые были лишь кондотьерами Антанты, отстаивавшими свои сословные привилегии. Человек, ведомый шкурными интересами, не прошел бы Ледяного похода. Другой вопрос, что по факту своих реальных дел красные в гораздо большей степени воплощали красную правду, чем белые свой белый идеал. Действительно, фактически белые оказались наследниками не монархии, а февральской смуты, действительно именно будущие лидеры белых непосредственно разрушали Империю, действительно объективно белое движение оказалось орудием в руках Антанты, служившим не объединению, а расчленению и порабощению России. Действительно, православность белой гвардии была в значительной степени формальной. Все это так, и это дает основание говорить о том, что реальное белое движение мало выражало тот высокий национально-патриотический идеал, который оно подняло как свое знамя. Но идеал-то, несомненно, был – потому и шла война.
Красные оказались ближе к своему красному идеалу, за ними в итоге и пошло подавляющее большинство Русского народа. Но вот что интересно: постепенно победившие красные начали вбирать в свою идеологию и «белый» идеал – идеал национально-патриотический и державный. Следует учитывать, что красное движение было намного шире и многообразнее, нежели только партия большевиков. Уже в ходе гражданской войны на стороне красных оказалась значительная часть русского офицерства, особенно показательна в этом отношении фигура генерала Брусилова. Позже, уже в эпоху Сталина, приняли советскую власть и такие люди как Николай Устрялов.
Для нас в этом важно то, что долгий, извилистый и порой мучительный путь воссоединения народа, разорванного гражданской войной, шел через воссоединения единого национального идеала. Был ли пройден этот путь до конца – сложно сказать. По-видимому, нет, потому что, хотя репрессии и прекратились, но и подлинного искреннего примирения Советского государства и Православной Церкви так, увы, и не произошло, а, следовательно, для определенной части народа власть по-прежнему не была родной. И все-таки раны уже значительно затянулись. Казалось бы – нужно дойти до конца, и предложенная КПРФ идеология как раз и представляет собой путь окончательного излечения последствий гражданской войны.
Но это-то как раз и не устраивает «оранжевых». Опять делается попытка противопоставить красных и белых. Опять вгоняется нож в живую плоть русской нации. Опять сеется ненависть. Опять звучат призывы начать борьбу с «продавшимися власти церковниками» и «религиозным мракобесием». И что же, сейчас с той стороны в ответ зазвучат проклятия «краснопузым безбожникам». Опять всплывут все кровавые взаимные обиды. Кому это нужно? К чему это приведет?
Привести это может только к одному. К разобщению народа. А дальше – одно из двух. Или вспыхнет новая братоубийственная война, в которой Русские, как это уже было столетие назад, сами начнут истреблять друг друга. Или разделенный на «красных» и «белых» народ ослабнет в своем сопротивлении, и власть компрадорской олигархии закрепится. Тогда вне зависимости от того, какой именно из олигархических кланов победит – путинский или ходорковско-березовский – Русский народ подвергнется плановой редукции до нескольких десятков тысяч человек, необходимых для поддержания добычи сырья.
Отсюда несложно ответить и на вопрос кому это надо. Это надо мировой олигархии, согласно планам которой Россия должна стать сырьевым придатком и складом химических и радиоактивных отходов стран «золотого миллиарда». И это надо местной олигархии, заинтересованной в ликвидации народа, самим своим существованием угрожающего захваченной в ходе грабительской приватизации собственности на природные ресурсы, а значит и извлекаемым из их продажи сверхприбылям. Вот чьим интересам объективно служат агенты «оранжевой революции»!
Дабы ситуация была нагляднее, возьмем уже имеющийся опыт Украины. К чему привела там реализация «оранжевого» проекта? К расколу нации. К расколу на оранжевых и синих, на западных и восточных. К утрате национального единства и к прямой угрозе единству государственному. У нас будет хуже – ибо масштаб страны побольше, и есть где разгуляться народной стихии.
Естественно, что в итоге возникает вопрос: что нужно делать, чтобы адекватно ответить на вызов «оранжевого» проекта. В стратегическом плане главное – это ясное и четкое оформление партийной идеологии как синтеза советского и русского национального патриотизма с ясными и недвусмысленными ориентирами на ликвидацию частной собственности, но со столь же ясным и не допускающим толкований осуждением национального нигилизма, русофобии и воинствующего атеизма. Только оформление идеологии и выход из того состояния идейной и политической аморфности, в которой сейчас пребывает Партия, может сделать нас силой, определяющей дальнейшую историю России.
Но события развиваются стремительно, и мы обязаны предложить конкретные быстродействующие средства противодействия вовлечению нашей партии в оранжевый проект. Принимать решения, разумеется, должны полномочные на то органы Партии, но мы считаем своим долгом внести на рассмотрение наши предложения.
1. Наладить постоянный выпуск листовок и публикаций в газетах, посвященных угрозе перехвата управления стихийным народным протестом со стороны олигархии. Неустанно подчеркивать предательскую роль буржуазных партий, спекулирующих на народном протесте. Особо обратить внимание на необходимость рационально-политического оформления и выражения народного протеста, на повышение политической сознательности масс. Не допустить подмены политической идеологии эмоциональной экзальтацией толпы.
2. Восстановить тесный союз с национал-патриотической и консервативно-православной общественностью. Считать любые письменные или устные выступления, направленные на подрыв этого союза, сознательной и злостной атакой на генеральную линию партии, провокацией и грубейшим нарушением партийной дисциплины со всеми вытекающими последствиями.
3. Категорически и недвусмысленно отмежеваться от интеллектуальных, информационных и организационных структур, специально созданных с целью вовлечения коммунистов в «оранжевый проект». В перспективе добиться изоляции и подавления деятельности такого рода структур. В первую очередь речь идет о т.н. «Институте проблем глобализации», ООПД «Альтернативы» и т.п. псевдообщественных движениях (полезно также было бы выявить источники их финансирования).
4. Особо сосредоточиться на выводе молодежного левого движения из-под влияния и тем более из-под контроля указанных структур. В первую очередь обратить внимание на попытки перехвата управления СКМ группой Пономарева и о координационных структурах МЛФ и акций «Антикапитализм». Разумеется, противодействие «оранжевой» агентуре влияния может и должно сопровождаться действенной помощью собственной самоорганизации молодежных коммунистических движений.
5. Прекратить участие в совместных уличных акциях с либералами – яблочниками, СПСовцами, сторонниками Ходорковского и проч. Ввести категорический запрет для членов Партии и в особенности партийных руководителей всех уровней на участие в акциях такого рода, дискредитирующих Партию.
6. Обратить внимание на стилистику проводимых акций. С нашей точки зрения, активное внедрение в агитационную практику комсомола «флэш-мобов», «перформансов» и прочих постмодернистских форм на самом деле дискредитирует Партию, превращает протестные мероприятия в балаган и профанацию.
Еще раз подчеркнем, что принимать итоговые решения по поводу наших предложений могут и должны только имеющие на то полномочия легальные партийные органы. Мы не имеем намерения создавать внутри Партии какую бы то ни было фракцию или оппозицию, но действуем и намерены действовать впредь в полном соответствии с принципами, закрепленными в Уставе Партии: принципами гласности, открытости, свободы критики, но и безусловной партийной дисциплины и подчинения легально принятым партийным решениям.
Загрузка...
